Задобрить грубияна [ЛП] - Джесса Кейн

сосешь. Я в твоем красивом ротике, детка. Черт возьми. Почувствуй, как ты сосешь его. Я, блять, не могу поверить. Соси, соси, соси, оближи его. Полностью.

Я стону и у меня болит челюсть от попыток всосать его как можно глубже. Хочу большего. Умираю от ощущения его соленого вкуса на языке. Теперь это мой любимый вкус. Я хочу, чтобы он покрыл меня полностью. Оставил след на моей коже. Глубоко в горле.

Его член сокращается и это сигнализирует об удовольствии, и что-то внутри меня просыпается от его удовлетворения.

Я настолько поглощена происходящим, его дикими стонами, пальцами в моих волосах, что не ожидаю резких толчков Бутча, будто он не в силах совладать с собой. Он толкается глубже в мое горло, игнорируя рвотный рефлекс.

— Ох, — дрожа выдыхает Бутч. — ЕБАТЬ.

Я задыхаюсь. Слезы затуманивают зрение, и я отстраняюсь, сильно кашляя. Моя рука рефлекторно тянется к горлу, потирая больное место. Я так долго нормально не дышала, что мне требуется чуть больше времени, чтобы отдышаться. Но когда я снова опускаюсь на колени, чтобы попробовать еще раз, то понимаю, что Бутч смотрит на меня сверху вниз, все еще возбужденный, но явно опустошенный.

— Синди, — хрипит он, подхватывая меня на руки и укачивая. — Я не хотел этого делать. Ты в порядке?

Его большая грудь начинает быстро вздыматься, будто он находится на грани истерики.

— Ты задыхалась…

— Я в порядке, — наклоняюсь, чтобы поцеловать его в губы, провожу кончиками пальцев по его лицу. — Поставь меня обратно на колени.

— Нет. — Он качает головой.

— Пожалуйста.

— Больше нет, — рычит он, его глаза немного дикие.

Он не дает возможности запротестовать снова, потому что Бутч повернулся, положил меня спиной на стол и прижал к себе мускулистыми руками.

— Ты отдашь мне себя, как мы и договорились. — Он все еще расстроен, но не настолько, чтобы упустить возможность положить руку мне на бедро и задрать юбку до самых бедер.

— Больше никакого члена для моей маленькой девочки.

— Ты не сможешь лишать меня вечно, — хнычу я и даже не узнаю женщину, произносящую эти слова.

Я как будто преобразилась. Проснулась часть меня, о которой я даже не подозревала, пока не встретила Бутча.

Я надулась, как ребенок, который не добился своего. Такое поведение совсем на меня не похоже, но производит эффект, когда я демонстрирую его Бутчу.

Это естественное поведение, без осуждения, но не без конфликтов.

Бутч приподнимает и запрокидывает мой подбородок.

— Я сказал нет, — рычит он прямо в губы. — Прикоснись к моему члену, и я отшлепаю тебя. Слышишь меня?

Прижимаясь к его губам, я провожу кончиками пальцев по его рельефному прессу, слегка впиваясь ногтями.

— Это должно звучать как наказание? — шепчу я.

Он издает разочарованный звук, а потом срывает мои трусики. Тяжелое дыхание застряло между нашими опухшими губами. Гигантское тело Бутча зажато между моими бедрами.

Его толщина покоится на моем животе, и мои руки умирают от желания обхватить его и погладить. Он, должно быть, считывает мои намерения, потому что сжимает мои запястья.

— Я не причиню тебе вреда, Синди. Не смогу. — Он так тяжело дышит, откидывая назад волосы, падающие мне на плечи. — Я разрешаю тебе трогать киску. Ты будешь играть с ней для меня, пока я буду дрочить.

Его слова разжигают во мне огонь.

Мои трусики мокрые, а киска опухла. Бутон между моих ног пульсирует от потребности. Я настолько сосредоточена на его удовольствии, что до сих пор игнорировала необходимость в оргазме.

Но ох… о господи, мысль о том, что я буду ласкать себя перед ним, вызывает у меня жаркую дрожь.

Бутч смотрит на место соединения моих бедер и вена пульсирует на его виске.

— Посмотри на свои мокрые трусики. Ты наслаждалась большим членом во рту, пока не начала задыхаться, верно, детка?

— Мне даже понравилось задыхаться, — выпаливаю я, удивляясь своей честности.

Он бросается вперед с рычанием, срывает юбку с моих бедер и оставляет меня полностью обнаженной. Голой и желающей этого великана. В его власти, если бы он позволил мне.

— Когда я отпущу твои руки, ты кладешь их себе между ног. На эту блестящую маленькую девственную пизденку. Папочка будет смотреть, как ты играешь с собой, пока он не будет готов опустошить яйца на твои губки. Поняла меня?

— Да, — шепчу я, он звучит властно. Возбуждая меня.

— Хорошая девочка.

Он отпускает мои руки, настороженно наблюдая. С нетерпением. Поддерживая зрительный контакт, я откидываюсь на левую ладонь. Опуская правую руку между ног.

Дотрагиваясь до холмика несколько раз, прежде чем раздвинуть влажную плоть среднем пальцем. Меня охватывает дрожь, и я раздвигаю бедра, желая, чтобы он смотрел. Наслаждаюсь тем, что выставлена напоказ только для этого мужчины. То, как он стонет и его эрекция подпрыгивает, делает мои действия еще более раскрепощенными.

— Скажи мне, что делать, Папочка, — шепчу я, раздвигая бедра еще на дюйм. Мои бедра болезненно дергаются, а внутри меня накаляются нервы.

Его дыхание прерывистое.

— Сделай пальцами букву V, немного раздвинь эти губы и покажи мне жемчужину. Ту самую, которую я ласкал языком раньше.

Мои соски так сильно ноют, что я задыхаюсь. А пальцы ног сжимаются.

Он такой мужественный передо мной — потный, с обнаженной грудью и толстым членом в сильной хватке. Он сжимает его и двигает кулаком быстрее и быстрее, и быстрее.

Когда я смотрю на него, меня охватывает боль, заставляя меня гореть. Поэтому я делаю, как мне говорят, раздвигая нежную плоть и позволяя ему наслаждаться, пока его кулак движется все быстрее. Неистовее.

— Черт, эта нетронутая киска. Я бы продал душу, чтобы трахнуть ее. Я бы просто разорвал эту вишенку, детка. Лопнул ее, как пузырь, пока бы объезжал твою пизденку в первый раз. — Его голова падает на плечи, звук стона наполняет прачечную.

— Ебать. Я чувствую твой запах. Пахнет сладким медом.

Мое тело покрывается испариной от его слов. И потому что я провожу кончиком пальца вверх-вниз по клитору.

Я делала это раньше, но так и не достигла пика, потому что у меня не было Бутча в качестве стимула. Теперь все по-другому.

Теперь ничто не мешает воротам удовольствия открыться и шквалу ощущений вырваться наружу.

Я ласкаю себя быстрее, моя плоть издает влажные чавкающие звуки.

— Оххх, — стону я. — Бутч.

Его глаза сверкают от моей женственности, челюсти стиснуты.

— Малышка.

— Я хочу, чтобы ты присоединился ко мне, — хнычу я, открыто разглядывая его эрекцию.

— Боже, я тоже, — вздыхает он, ударяя кулаком по столу. — Хочу быть единственным мужчиной, который когда-либо проникал в тебя. Как